Я закончил с ней, как с выкуренной сигаретой. Она вышла вон, а я остался лежать на, грязной от любви, кровати. Утро. За окном крупит снег. Включил магнитофон: голос знакомого голоса… Сон пришел незаметно.

Очнулся от жуткого холода. Первый взгляд – на часы. Восьмой час. В комнату влетал совсем не теплый январский воздух: кто-то выбил окно. На полу среди осколков валялся камень. Рядом с ним – маленькая бумажка. Я дотянулся до нее. Развернул. 

«Я заразила тебя СПИДом. Что ты теперь скажешь?»

Что сказать? Сказать нечего, я подумал только: «Какая шутка, злая шутка». Стало страшно. Я пошел в ванную. Долго и тупо разглядывал себя в зеркале.

«Все в порядке. Какая она дура! Дура! Я здоров и буду здоров! По крайней мере, в ближайшем будущем. Умирать не собираюсь. Назло всем».

Страх не уходил. Я лег и попытался заснуть. Но слова из записки не лезли из головы. Спать я уже не мог. Я встал, быстро оделся и вышел из дома.

Через час я сидел в ресторане, или в дорогом кафе, или черт его знает где. Мысль, о том, что я заражен, не выходила из головы. Я решил напиться, тем более есть, совсем не хотелось. Все произошло очень быстро. Я выпил слишком много разведенного Мартини и, кажется, забыл о скорой смерти.

Потом в ресторан пришел мой спаситель, мой друг – Леша Дымов, или просто Дым. Или для девочек – Дымок. (Как сигареты без фильтра). Он подсел ко мне, налил себе чего-то, потом предложил мне сходить в туалет, потом проводил меня по упомянутому адресу. 

Сон пришел на чистом полу уборной. Мне снилось, что я в раю. Рядом много красного и голубого, летают снежные ангелы и предлагают совокупляться. Я касаюсь их, касаюсь облаков, на которых они кружат вокруг меня… Кто-то трясет меня и сон умирает. Мне снова плохо.

Рядом стоит Дым. Он говорит, что охранники дают нам пять-десять минут на то, чтобы убраться из ресторана. Иначе… Мы поспешили на выход. Было холодно, в лицо сыпал снег. Впрочем, а когда в январе, в Москве лучше? На новый год.… Но первый день моего инфицирования простое 11-е января. Может быть, где-то на Мадагаскаре этот день как день. А вот в стране не построенного коммунизма, 11 января первый день, когда я должен привыкнуть к МЫСЛИ, что СПИД не такая уж редкая вещь.

Сколько мне осталось? Год, два, пять. Может, я никогда не заболею? Может, что-то придумают, и я успею дожить до чудного дня исцеления. Как это будет? Очередь в поликлинику, скажем, в районную. Я в середине ее, дышу в затылок парочке голубых сограждан. Или нет, они дышат мне.… И я стесняюсь, когда один из них что-то говорит, и я понимаю, что про меня. 

Но я зашел слишком далеко. Где я теперь? Я, кажется, на морозе, рядом Дым. Он еще ничего не знает. Стоит ли ему рассказывать? Стоит. Эта проклятая бич может заразить и его. Она может. Теперь я верю.

-Дым, меня заразили СПИДом.
-Тебя?
-Меня.
-Когда?

Какой глупый вопрос «когда». Какая разница когда? Что толку это знать?

-Сегодня.
-Ты что поехал?
-Начинаю.
-Шутишь. Нажрался в пипиську, бред всякий в голову лезет…
-Я не шучу. У меня ночью эта девчонка оставалась, что я подцепил вчера. 
-С которой я тебя вчера видел?
-Ага.
-Она кинула мне камень с бумажкой. Там написано: «Я заразила тебя СПИДом. Что ты теперь скажешь?»

Мы вышли на край дороги. Дым взялся голосовать.

-Какая чушь? Тебе приснилось.
-Если бы. Я бы радовался, что все так интересно. Да, приснилось…

В этот момент остановилась машина. Мы не стали торговаться, и она повезла нас ко мне. Дым закурил.

-Ну, подробней. Рассказывай.
-Что рассказывать. Подцепил ее здесь же. Вчера. Раньше не видел. Зовут Соня.
-Врет, наверное.
-Хрен ее знает, кто она.… Сидели, пили что-то, говорили. Пришел ты. Выпили с тобой. Потом ты ушел. Мы еще поговорили. Она болтливая, ну и я, ты знаешь, люблю… Ночью поехали ко мне. Она сама предложила. Я удивился, но не больше. Что мне, справку у нее нужно было спрашивать?

Водитель снизил скорость. Видимо ему стало интересно.

-Ну, а дальше?
-Дальше... Поехали ко мне, выпили. В постель. Все очень быстро и классно. Она – что надо, на пять с плюсом. Я уже забыл, что все хреново, что ЕБН в больнице, что машина сломана второй месяц, что мама ждет меня в гости третий год, что не ел целый день. Все забыл. Только этим всю ночь и занимались, что забывали. Она свое, я свое.
-А что ей забывать?
-Что? У нее тоже проблемы. Она же не принцесса Монако. Работа, начальник, который все время хочет.… Еще родители голодные, сексуальная неудовлетворенность.
-Вы об этом и говорили, когда я пришел?
-И об этом тоже. Не важно. Короче все шло к рассвету. Он и наступил, я только не заметил. А она заметила и говорит типа: «Ты меня трахал всю ночь, а я ни разу не кончила». 
-Так и сказала?
-Ну, типа того.

Водитель остановил машину. Мы этого не заметили. Я молча разглядывал катящий мимо троллейбус. Дым сочувственно вздохнул.

-Я думал, что она кончила раз в десять больше меня.… Стало обидно. Какую-то ущербность почувствовал. Будто построил дом, в котором некому жить… Я разозлился и сказал что-то типа: «Ну, и вали дура». Я точно не помню, но это было грубо. Перепахал все ее тело, а она…
-Ты просто фашист.

Водитель молчал, но по его физиономии было видно, что он тоже хочет сказать. Однако так и не решился.

-Я не знаю.… Когда я спал, она бросила в окно этот камень. Этаж-то первый…
-Старик, ты влип. Хотя, может, она пошутила и все это – напрасные...
-Пошутила? Наверное. Специально, чтобы мне западло сделать. Зараза. Мне бы ее сейчас… Я бы…

На самом деле, я подумал, как хорошо она пошутила. И перестал злиться. Водитель вез нас дальше. Вскоре мы вышли, он не взял с нас деньги. Протестовать никто не стал.

Мы пришли ко мне. Все было по-прежнему: разбитое окно, камень, записка, разобранная постель. Собачий холод. Дым пошел заваривать чай, я уселся на уже остывшую кровать. Зазвонил телефон. 

-Алло.
-Это ты? Это я – Соня. Узнал?
-Да…

Посыпались частые гудки. Сука.

Вошел Дым. Взглянув на меня, он сразу понял, кто звонил. Сука. Тварь. Она портит мне кровь. Тварь. Где же она?

В это время опять зазвонил телефон. Я не сомневался, что это ОНА.

-Алло.
-Извини, я наступила на провод.
-Бывает.
-Я подумала, что все было не так уж и плохо. Если ты хочешь, мы можем встретиться сегодня. Если хочешь…
-А как же записка?
-Записка? Какая записка?
-С камнем…
-Какой камень, ты что? Ты не спал что ли?
-Я спал.… Подожди, подожди секундочку.

Я прикрыл трубку ладонью.

-Дым… Она… делает вид, что ничего не было, ни какой записки, ничего.
-Играет с тобой. Сделай так, чтобы она приехала или где-нибудь встретиться, только поаккуратней.

Я снял ладонь.

-Алло. Я здесь. Вот что.… Приезжай. Я жду.
-Еду, пока.

Я положил трубку.

-Ты что, сдурел. Я же сказал: аккуратней.
-Да она сама напросилась вначале. Поэтому и звонила… Ты знаешь, я думаю, это не она. Кто-то другой. Я еще не понял кто, но другой кто-то. Посмотри сам, она уходит, утро, холод собачий. Уставшая еще. И вдруг бросает записку. Но я-то не услышал! Значит, ее бросили, когда я спал, и спал крепко. А я, как она ушла, не сразу уснул.
-Ты меня запутал. Что же теперь?
-Не знаю я. Провериться надо, может все же шутка.
-Больше похоже на шутку, но кто так будет шутить?
-Вопрос!

Чай не успел остыть и мы на некоторое время замолчали. Приехала Соня. Она еще раз познакомилась с Дымом и стала называть его Алексеем. Мы пили чай всю ночь, я рассказал все Соне про камень, про записку, про СПИД и шутку. Соня не смеялась. Ведь, если это все – правда, то СПИДом больно и она. Скорее всего. На утро мы договорились идти в поликлинику. С тем и заснули. На кровати я и Соня, а Дымок на полу. Осколки, камень и бумажка ночевали в мусорном ведре.

Утром мы как наметили, пошли проверяться на СПИД. Хорошо, что я не был один. Соня, Дым и я сдали свою кровь. Голова кружилась. Я даже не смог оставить в бланке свое имя. Мне помог Дым. Он все заполнил: на себя, на меня и на Соню. Он вписывал данные, а мы молча стояли у стенки. «Ответ через неделю»,- сказали нам. Мы поселились у меня. Пили, ели, когда Дым уходил в магазин, я любил Соню. Мы обсуждали политику, здоровье президента, Зюганова, китайских коммунистов, цены на марихуану в Москве и в провинции. Соня вспоминала о каком-то прянике, исчезшем с прилавков магазинов лет сто назад.

Постепенно, я успокоился. Я даже смотрел футбол несколько раз. Время бежало быстро.

И вот, мы пошли узнавать результаты. Поликлиника. Медсестра говорит «Подождите» и уходит.

Белый потолок нависает над головой. Я, кажется, только сейчас понимаю, зачем я здесь. Минута другая, и все может измениться. Я обнял Соню. Дым изучает плакаты, пропагандирующие безопасный секс.

-Скажи, а ты так и не кончила ни разу тогда? Ну, в первый раз?
-Нет. А что?
-Так, ничего. Я думал, может, пошутила.
-Нет, не пошутила. Зато на следующий день… и много раз.
-Это я уж понял…

Появляется медсестра. Разглядывает нас.

-Кто здесь Любин Володя?

Я закрываю глаза. Мне холодно. Я на улице? Нет, я все еще в поликлинике.

-У вас отрицательно, ребята.

Я не заражен. Ура!

-Кроме вас, Володя. У вас положительно, извините. Мы еще раз все проверим…

Это был шок. Шок. Я заражен. А почему Соня нет? Она ведь была со мной…

-Через неделю приходите. Может, ошибка…

Идиотизм. Через неделю. Какая неделя? Ее уже нет. Не приду.

-Стоит ли?
-Стоит, молодой человек. Вы не отчаивайтесь, может все обойдется.

Мы ушли. Соня не захотела быть со мной. Она тут же уехала. Дым остался. Он грустил вместе со мной. А вечером во всем признался…

В тот день, когда камень влетел в мое окно, он был рядом. Он и кинул его.

Это еще не все. Дым узнал тем утром, что заражен СПИДом. Он признался мне, что несколько раз спал с мужчинами. Да, он спал. А когда он узнал, что у него СПИД, он пошел ко мне, к другу. В тот момент от меня выходила Соня, и он передумал со мной говорить. Он бросил камень. Камень с запиской. В поликлинике, он заполнил свой листочек на меня и наоборот. Я тогда плохо соображал. Дым соображал хорошо.

Как я не убил его, не понимаю. Сначала я его и в самом деле хотел задушить. Но глупая радость колоколила в сердце и руки болтались как не свои. Я сел на пол.

-Пошел на хер.
-Володька, подожди…
-Замолчи, ты, урод. Сука, ты сам-то понял, что ты…
-Дурак. Это ты ничего не понял. Дурак, подумай, ты будешь жить. Жить.

Вот и все. Сегодня его нет, моего Дыма, дурака, идиота. Он научил меня, боятся смерти и любить жизнь. Его нет, а я есть. Спасибо ему за это, моему покойному другу Дыму. Спасибо.

Аэропорт Сан Хуан, Пуэрто-Рико.
19.01.1999. Вечер.