Фильм был создан в 1930 году, в самый разгар сталинской политики повального раскулачивания, которое вызвало волну народных восстаний. Украинские крестьяне, издавна привыкшие к индивидуальному хуторскому хозяйству, всеми силами сопротивлялись коллективизации. Это была настоящая война не на жизнь, а на смерть, в которой обе стороны не выбирали средств. В разгар этих социальных потрясений Довженко предложил свой рецепт смягчения ситуации - концепцию социальной революции, как нового, прогрессивного порядка, естественно пришедшего на смену старому.

Фильм начинается со смерти. В саду, под яблоней, умирает старик.

"Умираешь, Семен?" - спрашивает его ровесник-приятель. И получив утвердительный

Фильм был создан в 1930 году, в самый разгар сталинской политики повального раскулачивания, которое вызвало волну народных восстаний. Украинские крестьяне, издавна привыкшие к индивидуальному хуторскому хозяйству, всеми силами сопротивлялись коллективизации. Это была настоящая война не на жизнь, а на смерть, в которой обе стороны не выбирали средств. В разгар этих социальных потрясений Довженко предложил свой рецепт смягчения ситуации - концепцию социальной революции, как нового, прогрессивного порядка, естественно пришедшего на смену старому.

Фильм начинается со смерти. В саду, под яблоней, умирает старик.

"Умираешь, Семен?" - спрашивает его ровесник-приятель. И получив утвердительный ответ, одобрительно говорит: "Ну, умирай". Это - благостная, безболезненная смерть, естественная, как падение перезревших яблок. Эти яблоки никто не будет есть: они удобрят собою землю, и яблоня осенью родит новые. Метафора повторяется. Перед смертью старик просит дать ему яблоко и с аппетитом ест его. Камера останавливается на малышах, которые тоже едят яблоки. Потом случается вторая смерть. В отличие от первой - насильственная. Молодого комсомольца Василя убивает кулак, межу которого он распахал для колхозного поля. Все знают, кто это сделал. Естественная реакция отца и местных властей - найти и покарать убийцу. Ничуть не бывало. Середняк-отец, которого тоже не сегодня-завтра раскулачат, принимает убеждения сына, который отдал за них жизнь. Он отвергает попа, пришедшего предложить свои услуги, и просит, чтоб сына похоронили по-новому. Гроб несут на руках друзья. Ветки деревьев, словно прощаясь, гладят прекрасное лицо покойного. Его сопровождает огромная толпа молодежи с просветленными лицами, песнями и танцами. Они несут цветы и ветки - символ плодородия. Василь погиб не зря.

Довженко стал одним из первых кинохудожников, для которого содержание значило несравнимо меньше, чем форма. Довженко первым воплотил на экране новаторские на то время художественные способы и приемы, без которых современное кино попросту невозможно представить. Вместе со своим талантливым соавтором, оператором Данилом Демуцким, режиссер создал визуальные образы, кадры и планы, ставшие учебником, по которому были сняты сотни картин.

Андрей Тарковский считал Довженко своим учителем. Образ ржаного поля под порывами ветра перенесен из "Земли" во многие картины Тарковского буквально, без изменений. Использовал он и параллельный монтаж, так сильно прозвучавший в "Земле" (кулак стреляет в комсомольца Василия; для того, чтобы передать выстрел, Довженко сталкивает кадр внезапного падения героя с параллельным кадром - где-то в поле кони испуганно подняли головы. И снова возвращение к месту убийства. Для зрителя эти поднявшие головы кони были опосредованной передачей раскатившегося звука). А яблоки из "Земли" просто растащили на цитаты в невероятном количестве украинских фильмов.

Одно из самых авторитетных мировых изданий, американский журнал "Sight & Sound", в ежегодной десятке лучших фильмов за всю историю кино неизменно называет "Землю". Итальянцы назвали Довженко Гомером ХХ века, считая своих неореалистов 50-60-х его учениками и последователями.